«Вся история науки доказывает на каждом шагу, что, в конце концов, постоянно бывает прав одинокий ученый, видящий то, что другие своевременно осознать и оценить были не в состоянии».
В. Вернадский
«Non vixi inutilis» – «Я прожил жизнь не напрасно». Такова надпись на надгробии Ганемана. Трудно придумать надпись, более соответствующую жизни этого человека.
Христиан Фридрих Самуэль Ганеман родился 10 апреля 1755 года в Саксонии в семье художника по фарфору. Начальное образование получил в местной, а затем в привилегированной школе Св. Афра. Два года слушал лекции на медицинском факультете Лейпцигского университета, а затем продолжил изучение медицины в Вене у доктора Кварина, лейб-медика эрцгерцогини Марии Терезии. Поводом для переезда в Вену, как писал сам Ганеман в автобиографии, послужила «моя склонность к практической медицине, для которой в Лейпциге не было подходящего учреждения». При Лейпцигском университете в то время не было клиник. Через год, по рекомендации Кварина, он был приглашен бароном Брукенталем в качестве домашнего врача и библиотекаря в Германштадт. Через два года после защиты диссертации Ганеман получил врачебный диплом и в течение ряда лет занимал различные врачебные должности в нескольких городах Германии. Его деятельность весьма положительно оценивали современники: «Ему в самом начале врачебной деятельности удавались многие отменные излечения благодаря его простому способу врачевания настолько же осмотрительного, насколько и счастливого практика». И вместе с тем у Ганемана складывалось невыгодное впечатление о медицине и практической деятельности врачей. Прежде всего, его волновало отсутствие реальных показаний для применения лекарств, тем более их смесей, бездумное повторение или смена лечебных мероприятий без наблюдения за действием ранее предписанных, а также не опирающиеся на практику рассуждения о характере их действия. Он апеллировал к опыту древних врачей: «Как близок был этот великий человек (Гиппократ) к цели философского камня мудрых врачей – к простоте, и более чем через две тысячи лет после него мы не были в состоянии хотя бы на шаг приблизиться к цели и даже отстоим от нее немного далее… Только при такой простоте он мог видеть то, что видел, и чему мы изумляемся».
Ганемана волновала проблема действия отдельно взятого лекарственного вещества на организм. Ответа в современной ему медицине он не находил, но обращал внимание на некоторые, казалось бы, парадоксальные явления: например, ртуть, вызывающую болезненные явления, очень сходные с клиникой сифилиса, считали эффективным лекарством против этого заболевания. Однако толчком к возведению подобия в общий закон лечения послужил аутоэксперимент Ганемана с хиной, который он предпринял, переводя лекарствоведение эдинбургского профессора Куллена, где высказывалась неверная с его точки зрения мысль об укрепляющем действии хины на желудок, что якобы обусловливает ее эффективность при лихорадках. Ганеман несколько раз принял хину в обычной дозировке, и каждый прием лекарства вызывал у него приступ, сходный с теми пароксизмами перемежающейся лихорадки, которыми он страдал в прошлом, и от которых его избавила хина. Это послужило основанием для опытов с другими лекарственными веществами. В опытах участвовали взрослые члены его семьи, друзья и коллеги. Принцип действия по подобию оправдывался на многих известных лекарственных веществах, выяснялось действие отдельных лекарств на организм, что послужило началом будущей гомеопатической фармакологии.
Через шесть лет Ганеман постулировал принцип лечения по подобию в работе «Опыт нового принципа нахождения целительных свойств лекарственных веществ с некоторыми взглядами на прежние», опубликованной в журнале Гуфеланда в 1796 году. В ней он писал: «…для того чтобы найти истинные целительные силы лекарства для хронических болезней, должно обращать внимание на специфическую искусственную болезнь, обыкновенно им производимую в человеческом теле, чтобы затем применять это лекарство при весьма сходном болезненном состоянии организма, которое требует устранения». 1796 год считают годом рождения гомеопатии.
В начале нового пути Ганемана готовы были слушать, о чем свидетельствует сама публикация его первой гомеопатической работы в журнале Гуфеланда – самом уважаемом научном журнале Европы того времени. Новаторов часто подбадривают и даже хвалят, тем более что принцип подобия в медицине не нов, его многократно, хотя и бессистемно, декларировали многие искренние в своих наблюдениях и заключениях врачеватели. Сопротивление новшеству началось позже. Ганеман не просто провозгласил принцип подобия как новый принцип нахождения лекарственных веществ, но и объявил его единственно истинным, а не паллиативным, и предложил создать на его основе универсальную систему лечения. У него появились последователи и, одновременно, противники. Новая система, естественно, должна была вытеснить старую, объявленную несовершенной и даже вредной. Вначале Ганеман был терпелив и вежлив, он полагал, что истинный закон лечения должен всем прийтись по душе. Его идея, особенно с тех пор, как он понял, что при новой системе лечения необходимо переходить к иным дозировкам лекарств, вскоре ставшим фантастическими с точки зрения обыденных представлений, не могла быть воспринята просто и легко. Это было нереально как по убеждениям, так и по иным, коммерческим соображениям. Мы знаем, что даже в нашу эпоху всевозможных, подчас невероятных открытий, гомеопатические феномены воспринимаются нашими негомеопатическими собратьями, особенно фармакологами, с большим недоверием. Возможно, что во времена Ганемана признание существования нематериальных лекарств, воздействующих на нематериальную жизненную силу, было более естественным, чем в период воцарения жесткого материализма. Достаточную силу имели виталистические взгляды, которые, кстати сказать, до сих пор могут являться источником плодотворных идей. Так, во всяком случае, полагал А.А. Любищев – крупнейший ученый и мыслитель нашего времени, предлагавший в советское время создать институт витализма.
Отличительной чертой Ганемана было постоянное стремление к знаниям, к усовершенствованию, благодаря чему он стал одним из образованнейших людей своего времени. Он свободно владел несколькими языками, обладал обширными знаниями по химии, биологии, много занимался переводами в области естествознания.
Его перу принадлежат 21 монография, 60 статей, 23 перевода. Основными его работами являются: «Органон врачебного искусства», «Чистое лекарствоведение», «Хронические болезни». С 1811 по 1821 годы Ганеман читал лекции по гомеопатии, которые назывались «Курсом рациональной медицины», в Лейпцигском университете. В Лейпциге он организовал кружок для испытания лекарственных веществ из студентов медицинского, философского и теологического факультетов.
С 1821 по 1823 год – врачебная и литературная деятельность в Кетене под покровительством герцога Ангальт-Кетенского. Там его визитировали коллеги, интересующиеся гомеопатией, и пациенты из многих стран. Из воспоминаний Грисселиха (Griesselich, 1804-1848), редактора журнала «Hygea»: «Беседы Ганемана большей частью носят полемический характер. Однако он ясно давал понять, что в сфере опыта он каждому предоставляет полную свободу исправлять наблюдения, не исключая и его собственных, но только не тому, кто стремится опровергать и подкапываться под них путем только одних предположений… Он был далек от того, чтобы подчинить своих последователей деспотизму, исключающему всякие другие взгляды». В Кетене был отмечен золотой юбилей его профессиональной деятельности.
Последние восемь лет жизни Ганеман провел в Париже, где у него была обширная практика, и где он написал, но не успел опубликовать шестое издание «Органона».
2 июля 1843 года Ганеман ушел из жизни. Его прах покоится на кладбище Пер-Лашез.
Ганеман потряс основы медицины, ввел единый принцип нахождения и применения лекарственных веществ, открыл явление потенцирования лекарств и предложил простой практический способ их приготовления. Его должно считать создателем новой медицины, а не просто метода терапии. Его жизнь была исполнена большими трудностями, его работоспособность и преданность идее уникальны. Великолепен избранный им девиз: «Sapere aude» – «Решись быть мудрым».
«Удовлетворение, испытываемое мною от этого метода лечения, я не променял бы ни на какое славнейшее из благ земных». (Из письма Ганемана Гуфеланду)
«Именно в том и заключается величие великих, что время их не уничтожает, а обновляет: каждый новый век дает им как бы новое тело, новую душу, по образу и подобию своему». (Д. Мережковский «Вечные спутники»)
По материалам книги Т.Д. Поповой «Размышления» (2005)